– Итак, что же вам удалось узнать? – Албанус взял быка за рога.

Деметр пожал плечами и, как всегда, сунул нос в благовония.

Веджент, с трудом сдержав усталый гнев, ответил:

– Ничего. Меч исчез. И черт с ним. Нам он не нужен вообще, а бедному Мелиусу больше не понадобится. Хотя, клянусь Митрой, невелика потеря.

– Откуда мне было знать, что проклятый меч завладеет его умом? – крикнул Албанус и, с трудом взяв себя в руки, добавил: – Меч должен вернуться ко мне. Еще один такой инцидент, еще один такой берсеркер на улицах, и Гариан поймет, что здесь замешано волшебство. Даже при всей его нелюбви к магии он вполне может пригласить ко двору настоящего чародея, чтобы тот разобрался в происходящем. Я не могу этого допустить. Это будет крах всех моих планов!

– Наших планов, – вкрадчиво поправил Деметр, скрывшись за своей коробочкой с благовониями.

Албанус улыбнулся одними губами.

– Наших планов, – согласился он. Улыбка исчезла с его лица. – Вы стражников допросили? Ведь они действительно убили досточтимого Мелиуса. Веджент коротко кивнул.

– Допросили всех, кроме их сержанта. Он исчез из казармы, когда мои Золотые Леопарды окружили их и начали аресты. Он чувствует вину, помяните мое слово. Он что-то знает.

– Наверное, – пробормотал Деметр. – Он слишком хорошо знаком с методами допроса.

– Если это не он захватил с собой меч, – пробормотал Албанус. – Так что же показали стражники?

– Ничего существенного, – вздохнул Веджент. – По большей части они просили о пощаде. Все, что им было известно, – что им приказали остановить сумасшедшего, который рубил мечом прохожих в торговом районе. Когда они прибыли на место, Мелиус бился с каким-то северным варваром. Они убили лорда, а когда поняли, что натворили, то от страха забыли про меч. Они даже не захватили того варвара с собой.

– Он что, остался жив? – удивился Албанус. – Должно быть, мастер боя на мечах.

Веджент расхохотался.

– Да Мелиус с трудом мог отличить один конец меча от другого, не то что сражаться.

– Дело в самом мече, – пояснил Албанус. – Шесть мастеров были убиты в процессе его изготовления, их кровь была использована для его закалки после нагрева в костре из их костей. Сущность их искусства смешалась со сталью меча.

– Круши да руби – вот и все, что знает Веджент, – усмехнулся Деметр. – Но настоящее искусство фехтования… – сталь его клинка запела в воздухе, —…

Ему не по зубам. – И Деметр, скользя по ковру, выполнил сложный трюк.

– Ха, – заявил Веджент. – Все эти штучки хороши на дуэлях до первой крови, распространенных среди благородных. Иное дело в битве, когда от меча зависит твоя жизнь.

– Ну хватит! – прикрикнул на них хозяин. – Вы оба, заткнитесь! – Он перевел дыхание. Наступит день, и он разрешит им сразиться. А победителя посадит на кол. Но время пока еще не наступило. Еще не все сделано, и нельзя дать всем усилиям пропасть даром.

– Варвар, возможно, взял меч с собой. Найдите его! Найдите клинок!

– Я уже начал, – хитро заявил солдат. – Я оповестил Таэраса. Теперь его трущобные крысы будут охотиться за этим мечом ночь напролет.

– Отлично, – потер ладони Албанус. Звук при этом получился, как от пергамента. – А ты, Деметр? Что ты делаешь, чтобы найти меч?

– Задаю тысячи вопросов, – устало ответил юноша. – От улицы Сожалений до Дома Тысячи Орхидей. Я ничего не узнал. Если бы досточтимый Веджент известил меня об этом варваре раньше, мне бы, возможно, было проще его найти.

Веджент демонстративно рассматривал свои ногти. На его губах змеилась улыбка.

– Кто бы мог подумать, что ты побывал в Доме Тысячи Орхидей? Они же предоставляют клиентам только женщин.

Деметр с треском вогнал клинок в ножны, как бы вонзая его в сердце солдата. Но прежде, чем он успел что-либо сказать, вмешался хозяин.

– Не время ссориться. Найдите меч. Украдите. Купите, если придется. Верните его сюда – мне все равно, как. И не привлекайте к себе лишнего внимания.

– А если нашедший его уже успел узнать о чудесных свойствах меча? – осторожно спросил Деметр.

– Тогда убейте его, – не раздумывая, ответил Албанус. – Его или ее. – Он повернулся, готовясь уйти.

– И еще одно, – неожиданно сказал Веджент. – Таэрас хочет встретиться с вами.

Албанус повернулся и посмотрел ему в лицо. Глаза его метали молнии.

– И этот голодранец осмеливается хотя бы мечтать об этом? Да он должен камни лизать на мостовой за то золото, которое уже получил от нас! – Он боится, – ответил Веджент. – Он и еще несколько его людей. Они не могут понять, зачем они делают все то, что им приказывают. Я могу их запугать, конечно, но даже золото вряд ли вернет им утраченное мужество, если вы, лорд, не встретитесь с ними лицом к лицу и не убедите их в том, что все пойдет согласно вашему плану.

– Разрази их Митра! – Поднятые вверх глаза Албануса задержались на барельефе. Неужели Брагорасу тоже приходилось иметь дело с таким дерьмом? – Ладно. Договоритесь о встрече где-нибудь в тихом местечке.

– Слушаюсь.

Впервые настоящая улыбка появилась на лице Албануса. Когда я займу трон, то первым делом прикажу запороть Таэраса и его прихлебателей насмерть. На площади Королей. Хороший правитель должен защищать народ от таких, как они. Ха-ха. А теперь – идите. И без меча не возвращайтесь!

Он резко повернулся и ушел, не в силах больше переносить общество своих гостей. Они полные идиоты, если не видят, что в его глазах они ничуть не лучше того же Таэраса. И кончат не лучше. Кто предал одного короля, запросто предаст и другого.

В тусклом полумраке спальни он нетерпеливо подошел к висящему на стене квадратному куску хрусталя. На тонком материале не было никаких знаков, кроме загадочных символов по его внешнему краю. В свете единственного светильника буквы были почти не видны, но благодаря долгой практике пальцы Албануса нажали их в нужной последовательности, в то время как он произносил слова мертвого языка.

Кристалл потемнел. Внутри него медленно появилось изображение. Человек двигался и размахивал руками, что-то говорил, но звуков не было слышно. Албанус смотрел на Гариана, который, ощущая себя в безопасности, разговаривал с длиннобородым Сульпициусом и лысым Малярнином, своими доверенными советниками.

Король был высок и до сих пор не утратил силы, которую приобрел в детстве и юности, проведенных вместе с армией. Но полгода бездействия уже покрыли его тонким слоем жира. Его лицо с квадратной челюстью и глубоко посаженными глазами утратило прежнюю открытость – тоже благодаря короне. Пальцы Албануса пробежали по краю кристалла, и лицо Гариана заполнило весь квадрат.

– Зачем ты так часто это делаешь?

Блондинка, задавшая этот вопрос, смотрела на него сквозь опущенные веки своими сапфировыми кошачьими глазами. Она потянулась, и ее тело отразило свет, как хорошо полированная слоновая кость, а ее длинные ноги показались еще длиннее. Ее большие грушевидные груди приподнялись, когда она изогнула спину. В Албанусе проснулось желание.